Отношения с обществом — одна из наиболее актуальных проблем, стоящих перед любым религиозным институтом. В XX в. это ощущается как никогда остро. Секуляризация и постепенное вытеснение религии из социальных сфер современных светских государств обусловлено многими факторами. Важнейшие из них — появление таких моделей политической организации, которые, будучи в новых условиях полностью свободными от теократических идеалов, способствуют независимому развитию политической и экономической деятельности, а также научно-техническая революция, в корне преобразившая мир и расширившая возможности человека до не мыслимых прежде горизонтов.
Однако увлечение и восхищение прогрессом все чаще сменяется тревогой о состоянии и судьбах мира. На рубеже столетий человечество столкнулось со многими глобальными проблемами: угрозой ядерной и экологической катастроф, военными конфликтами, организованной преступностью, наркоманией, опасностью негативных последствий генной инженерии и биотехнологии, ростом социальной и межэтнической напряженности и др. Постепенно возвращается осознание первостепенной важности духовного возрождения и созидания. В этом контексте вопрос интеграции традиционных религий в структуру современного общества является жизненно важным для цивилизации в целом. Именно это объясняет заинтересованность в нем и религиозных институтов, и соответствующих государственных органов, и широкой общественности.
Определение места и роли даосизма в современном китайском обществе достаточно широко дискутируется на страницах общественных и научных изданий, в выступлениях государственных деятелей и представителей даосских кругов. По мнению известного даосского деятеля Чэнь Ляньшэна, жизненные силы даосизма прямо зависят от участия его в жизни общества, самоизоляция в монастырях «может лишить его будущего». Сторонники такого взгляда придают большое значение процессу создания даосских организаций и активной общественной деятельности последователей даосизма. Кроме того социальное служение рассматривается ими как проповедь действием, собственным примером.
Даосы, живущие в миру, непосредственно связаны с обществом множеством неразрывных связей, включая бытовые. В отличие от них отношение к обществу насельников монастырей, особенно открытых, сложно и неоднозначно. Двойственность монашеского служения исторически обусловлена, с одной стороны, стремлением к уединению и отрешению от мира, с другой, — желанием его преображения. Такое противоречие свойственно монахам разных конфессий. В России XVI в. именно в этом заключалась суть конфликта между «иосифлянами» и «заволжскими старцами». Расхождение названных подходов кроется в направленности двух религиозных замыслов, двух идеалов монашеского бытия. Один основан на «правде социального служения» с хождением в народ. Потребность общества в нем сохраняется в любые времена. При таком подходе сама монашеская жизнь рассматривается как своего рода общественная служба. Несмотря на позитивные стороны такого толкования, в нем самом кроется внутренняя опасность. Она выражается не столько в возможных искажениях и попустительстве своим слабостям отдельной личности, сколько в перенапряжении социального внимания монахов. Последнее же приводит к упрощению, минимализации духовной деятельности и, как следствие, — к застою религиозной мысли. В беседах с даосскими монахами авторы часто встречались с двойственной оценкой производственной и общественной деятельности монастырей. С одной стороны, это приносит обителям значительные доходы и известность, с другой — отрицательно сказывается на служебной и индивидуальной религиозной практике насельников. Так, в некоторых обителях юго-западного Китая обязательные ежедневные молебны проводятся не чаще раза в неделю. Другой идеал монашеского служения основан на «правде внутреннего созидания». Это отказ от всего мирского, преодоление любого миролюбия. Он восходит к созерцательному монашеству и отшельничеству — источнику живого, органического продолжения духовного опыта даосизма на протяжении тысячелетий.Несмотря на огромный творческий потенциал, этот путь также несовершенен: он таит в себе опасность забвения мира не только в его суетности, но и в нуждах, болезнях, создавая возможность подмены отречения от мира его отрицанием.
Оценка современниками последователей созерцательного монашества связана с особыми трудностями, обусловленными спецификой самой ментальности этого направления и полным сокрытием от мира жизни даосских отшельников. Влияние их идеалов в даосизме современного Китая прослеживается по ряду косвенных признаков. Так, нежелание монахов «оставлять след своего пребывания на земле» выражается в категорическом отказе фотографироваться.
Синхайская революция 1911 г. коренным образом изменила общественно-политическую ситуацию в Китае. Стратегическим курсом правительства республики в религиозной политике явились декларация свободы вероисповедания и уравнительное отношение к разным конфессиям. Даосизм потерял свою идеологическую значимость для правящих кругов, но сохранил ореол консервативности и оппозиционности официальным властям. В связи с этим весьма показательно лишение 62-го Небесного наставника Чжан Юаньсюя присвоенного ему Юань Шикаем звания Великого истинного человека школы Правильного единства.
После революционного движения 4 мая 1919 г. в кругах новой интеллигенции развернулась активная критика традиционных религий Китая. Началось постепенное вытеснение даосизма из научной и интеллектуальной среды. Перераспределение собственности и новая экономическая ситуация в стране сопровождались отчуждением значительных владений монастырей, нарушением арендных договоров и ухудшением их финансового состояния. Указ 1928 г. «Критерии отбора даосских монастырей и кумирен» привел к разрушению и закрытию многих культовых сооружений по всему Китаю. Перечисленные факторы, нанесли даосской школе большой урон. Однако даосские традиции и обычаи, глубоко укоренившись в сознании китайцев, позволили этой конфессии сохранить свои позиции и в те «смутные» годы. Одновременно была осознана необходимость неотложного реформирования даосизма, так как сравнительно низкий уровень институциализации не обеспечивал эффективной адаптации его к стремительно меняющейся действительности. Такую задачу взяли на себя ассоциации и различные даосские общества, являясь нетрадиционной формой социальной организации этой конфессии.
Формирование даосских общественных объединений началось практически сразу после Синхайской революции. В 1912 г на базе даосских направлений Совершенной истины и Правильного единства одна за другой появились две крупные ассоциации. Первая — Центральная ассоциация даосизма (Чжунян даоцзяохуй), в образовании которой приняли участие 18 даосских монастырей. Возглавил ассоциацию 21-й настоятель пекинского Байюньгуаня Чэн Чжибин. Вторая — Генеральная ассоциация даосизма Китайской республики (Чжунхуа миньго даоцзяо цзунхуй), созданная вместе с Главным шанхайским филиалом Генеральной ассоциации даосизма Китайской республики (Чжунхуа миньго даоцзяохуй бэньбу Шанхай цзун цзигуаньбу). На учредительном собрании присутствовало более 1000 даосов школы Правильного единства; членами ассоциации могли стать даосы, проживавшие как в монастырях, так и в миру. Генеральную ассоциацию даосизма Китайской республики возглавил 62-й Небесный наставник Чжан Юаньсюй. Стратегическими задачами ассоциаций было объявлено определение места даосизма в современном обществе и защита интересов верующих и служителей культа. Эти задачи сохранили актуальность и приоритет до сих пор.Однако стремление представителей школы Правильного единства придать этой организации всекитайский характер, объединив даосов своего направления по всей стране, потерпело неудачу. Фактически работа проводилась только шанхайским филиалом, а грандиозные планы Генеральной ассоциации остались на бумаге.
Влияние даосизма на общество не ограничивается ритуальной деятельностью, оно проявляется в благотворительности, охране окружающей среды, борьбе за мир. Благотворительность — проявление любви к ближнему — является неотъемлемой частью социального служения даосов. Совершение добрых дел — обязательное условие духовного развития человека и одновременно критерий истинности мистического опыта; Ее доктринальное обоснование выходит за рамки собственно даосских традиций. «По плодам их узнаете их» учит Священное Писание. В даосской доктрине подобные положения зафиксированы в «Каноническом тексте нефритовой печати» («Юй цянь цзин»). Так, для достижения высокого совершенства духовной жизни даосам требуется совершить определенное количество добрых деяний: уровню земного бессмертного соответствуют 300 благих дел, а уровню небесного бессмертного — 1200. При этом даже один неблагочестивый поступок перечеркивает все прежние, и к подвигу личной аскезы следует приступать заново. Китайский народ столетиями сохраняет память и чтит целителей-бессребреников Сунь Сымяо и Тао Хунцзина, бессмертных благодетелей Юй Сяньгу и Ма Гу; юного Цюй Ту, пожертвовавшего людям свою кровь, покровителя добродетельных Янь Цзюньпина и др.Идеал служения ближнему и общественному благу и ныне сохраняет значимость среди последователей даосизма.
Не менее важной стороной деятельности последователей даосизма в обществе является борьба за мир. Заповедь «не убий» как один из ведущих нравственных принципов присущ верующим различных конфессий, в т. ч. и даосам. Это одна из главнейших составляющих обетов школ Совершенной истины и Правильного единства.Сфера деятельности даосов в современном обществе многогранна.
Таким образом, следует признать, что религиозный институт даосизма является неотъемлемой составляющей современного общества. В силу доктринальных особенностей и этико-нравственных традиций он продолжает оказывать существенное влияние на различные стороны жизни.
